Л.Г. Бескровный
В книге Русская армия и флот в XVII1 веке. — М.: Книга по Требованию, 2012. — С. 507-520
Кючук-Кайнарджийский мир был большим успехом России. Турция признала Крым и сопредельные татарские (буджакские и кубанские) области «вольным и совершенно независимы от всякой посторонней власти». Россия получила земли между Бугом и Днепром; крепости в Крыму: Кинбурн, Керчь и Еникале; Азов и все земли до Кубани, Большую и Малую Кабарду. В отношении Молдавии и Валахии было установлено право России «говорить в пользу сих двух княжеств»[1].
Этот мир имел огромное значение для дальнейшего экономического развития юга России. Россия получила выход к Черному морю, через которое ее продукция могла идти в Западную Европу. Наконец этот мир укрепил международное положение России и поднял ее престиж в глазах народов Балкан, которые понимали, что без помощи русского народа им не удастся добиться свободы и независимости от султанской Турции.
Так дипломатическим путем были закреплены успехи русской армии и флота. Этот договор был без всяких изменений ратифицирован турецким султаном 5 ноября 1774 года. Задержка с ратификацией произошла в результате интриг Франции и Австрии, подстрекавших султана на продолжение войны.
Полностью разрешить черноморскую проблему в войне 1768-1774 гг. России не удалось. Правда, Крым был объявлен независимым, западная граница прошла по Бугу, а южная – по Кубани. Черкесия также была признана независимой. Россия приобрела важные стратегические пункты – Керчь, Еникале и Кинбурн. Все это в значительной степени облегчило экономическое развитие юга России. Однако на северном берегу Чёрного моря оставались крепости, опираясь на которые Турция при наличии сильного флота могла угрожать России новыми нападениями.
Турция неоднократно делала попытки нарушить Кючук-Кайнарджийский договор с целью возвратить себе Крым, захватить Черкесию и подчинить Грузию. Турецкое правительство возлагало большие надежды на крымских татар и ногайцев, все время подстрекало их к мятежу, чтобы создать повод для введения в Крым своих войск с целью «защиты» мусульман от русских.
Первая попытка турок возвратить Крым была сделана через год после окончания войны. Султан односторонним актом утвердил Девлет-Гирея крымским ханом и направил в Крым для поддержания своего ставленника 10-тысячный отряд, который высадился в Кафе.
Заняв ханский престол, Девлет-Гирей стал собирать силы для выступления против России. Однако значительная часть татарской знати не поддержала его. Она поддерживала другого претендента на ханский престол – Шахин-Гирея, который ориентировался на Россию.
В связи с этим русское правительство направило свои войска к Перекопу. На генерала Прозоровского была возложена задача: изолировать Девлет-Гирея, помочь его противникам избрать на ханский престол Шахин-Гирея и вынудить высадившихся в Кафе турок покинуть Крым[2].
Всё это нужно было осуществить, не доводя дело до военных столкновений. Сам Прозоровский не мог справиться с поставленной задачей и возложил её выполнение на А. В. Суворова[3].
В начале марта 1777 года войска Суворова выступили из Перекопа и к 18 марта овладели всей центральной частью Крыма. Население встречало русских доброжелательно. Лишь в самом центре Крыма сторонники Девлет-Гирея попытались оказать сопротивление. Однако Суворов сделал обходный маневр с целью отрезать татар от гор и изолировать их. Этого маневра было достаточно, чтобы татарская конница без боя поспешно отошла в горы. «Около Карасу-базара собравшиеся противные Шагин-Гирей-хану партии я рассеял одними движениями»[4], - писал Суворов.
Вслед за этим войска Суворова вышли к Кафе. Турецкий отряд погрузился на корабли и отбыл в Турцию. Вместе с ним бежал в Турцию Девлет-Гирей.
На ханский престол был избран Шахин-Гирей, который обратился к Суворову с просьбой оставить русские войска в Крыму для установления порядка. К концу марта 1776 года русские войска заняли весь Крым. Центром их сосредоточения был Бахчисарай и Ак-Мечеть, откуда можно было действовать в любом направлении. Так Суворов в очень короткий срок выполнил весьма сложную задачу.
29 марта 1777 года турецкий диван был вынужден признать крымским ханом Шахин-Гирея. Это не помешало туркам сделать новую попытку посадить на ханский престол своего ставленника.
Осенью 1777 года турецкий флот стал на якорь в Ахтиарской бухте «для проведения здешних драк между русскими и татарами». Турки стали искать повода для высадки десанта и проведения диверсии. Прибывший в Ахтиар Суворов предупредил Гаджи-Магомет-Али о последствиях в случае попытки высадить десант и потребовал покинуть Ахтиарскую бухту. Однако турки продолжали выжидать удобного случая. Тогда Суворов приказал соорудить несколько береговых батарей с обеих сторон бухты. Магомет-Али понял, что его эскадре угрожает опасность уничтожения перекрестным огнем береговых батарей, и покинул Ахтиар. «Я с особливым удовлетворением вижу, - писал Румянцев Суворову, - что принятые вами меры в рассуждении сбережения берегов и пристаней полуострова Крымского от десанта турецкого… воспрепятствовали турецкому покушению в войне»[5].
Новую попытку спровоцировать войну Турция сделала в 1778 году. Турецкий флот подошел к берегам Крыма с целью уничтожения русских судов и высадки десантов в Кафе и Судаке, Румянцев предложил Суворову принять меры, чтобы не допустить высадки турецких войск, а Черноморскому флоту дал указания содействовать в этом сухопутным силам[6].
На письме капитан-паши Газы-Гассана и Гаджи-Али-паши, в которых русские военные корабли объявлялись корсарскими и поэтому подлежали потоплению, Суворов ответил, что это «суть явной вид неприязни» со стороны Блистательной Порты, а заодно предупредил, что в случае нападения турок на Крым он готов встретить их «сильною рукою»[7]. В случае нападения турецкий кораблей на русские или высадки десанта Суворов возлагал полную ответственность на турецкое командование. Турки не решились начать военные действия, и их эскадра вернулась к берегам Турции[8]. Не добившись успеха, турецкое правительство было вынуждено подписать в марте 1779 года «изъяснительную конвенцию» в Айнали-Каваке[9], в котором оно вторично подтверждало признание независимости Крыма.
Угроза нападения турецких войск на Крым заставила русское правительство принять меры для ограждения от опасности жившего там христианского населения. Оно было переселено в Украину и на приазовские степи. Эта мера вызвала серьёзное недовольство крымской знати, так как ханство теряло главный источник налогового обложения. Почва для окончательного присоединения Крыма была подготовлена.
В январе 1783 года русское правительство объявило о «принятии полуострова Крымского и всей Кубанской стороны под Российскую державу». Шахин-Гирей был отправлен на постоянное жительство в Воронеж [10].
Этот акт России не вызвал противодействия европейской дипломатии. Австрия, а вслед за нею Англия и Пруссия признали действия России правомочными. Заволновалась только французская дипломатия, на которую, однако, воздействовала Англия, заинтересованная в поддержке России при заключении Версальского мира 1783 года. Истощенная войной, Франция не только согласилась с действиями России, но даже помогла ей заключить конвенцию об уступке Крыма[11]. Конвенция была подписана 28 декабря 1783 года (8 января 1784 года).
Еще более сложной оказалась кавказская проблема. Турция не желала упустить из своих рук земли на Северном Кавказе, хотя по Кючук-Кайнарджийскому миру она обязывалась «отрещись от всякого права, какое бы оное быть не могло, на крепости, города, жилища и на все прочее в Крыму, на Кубане на острове Тамане лежащее, в них гарнизонов и военных людей своих никаких не иметь… оставить всех татар в той же полной вольности и независимости, в каковых Российская империя их оставляет»[12].
Турецкие эмиссары уже с 1776 года начали агитацию среди ногайцев и адыгейцев, стремясь спровоцировать вооруженное выступление против России. Они потребовали от горских владетелей принести присягу на верность султану и предприняли сооружение значительного количества крепостей вдоль всего Черноморского побережья. В период с 1779 по 1789 год были построены крепости Суджук-Кале, Анапа, Сухум, Поти И Батум, а также сооружены некоторые укрепления. Турецкие правители полагали, что, опираясь на эти крепости, можно будет держать в повиновении черкесские племена на Кавказе и в дальнейшем заставить их выступить против России. Значение этих крепостей горцы хорошо понимали и весьма неохотно помогали туркам их строить. Поэтому турецкое командование было вынуждено возложить строительство укреплений на специально высаженные войска.
Русское командование на Кавказе (во главе которого сначала стоял генерал-поручик П. Потемкин, а затем генерал-поручик Леонтьев) внимательно следило за турецкими происками. В противовес создаваемым турками крепостям нужно было построить свою линию укреплений. Эта важная задача была возложена на А. В. Суворова, который разрешил её за два года.
За короткое время Суворов построил Кубанскую линию, которая прикрыла кубанские степи от вторжения турок и создала условия для полного перехода их в состав России (юридически эти степи принадлежали вассальному Крымскому ханству). После присоединения Крыма к России кубанские земли также были включены в состав русского государства. Русское правительство ожидало противодействия со стороны Турции не только в Крыму, но и на Кавказе.
Для предотвращения возможного выступления турок на Кавказе было решено привести в боевую готовность донских казаков и Кубанский корпус. К июню 1783 года Кубанский корпус сосредоточился в районе Ейского укрепления, а донские полки – на р. Кагальник. Суворов начал переговоры с ногайскими мурзами, для чего дважды собирал в Ейск ногайских старшин. В июне 1783 года Суворов объявил ногайским старшинам о присоединении Крыма и Кубани и принял от них присягу на верность России. Русские войска вторично вышли к берегам Кубани и стали занимать новую границу.
Ногайские старшины обратились к Суворову с просьбой переселиться в Манычские степи, но Суворов получил от Потемкина указание о переселении ногайцев в Прикаспийские степи.
Это решение вызвало волнения среди ногайцев, собранных в районе Ейского укрепления для переселения на Восток. Подстрекаемые турецкими эмиссарами, они сделали попытку захватить Ейское укрепление, но были отбиты и ушли к среднему течению Кубани и Лабе. Потемкин указал Суворову «считать возмутившихся ногайцев не подданными России, а врагами отечества, достойными всякого наказания оружием»[13].
Войска Суворова в начале октября 1783 года вышли к Кубани, переправились на левый берег и нанесли поражение ногайской коннице. После этого часть ногайцев переселилась на Волгу, а часть ушла в закубанские степи.
28 декабря 1783 года Турция признала русскую границу по Кубани.
Не менее сложным был грузинский вопрос. По Кючук-Кайнарджийскому договору Грузия получила суверенитет. Однако феодальная раздробленность не позволяла создать сильного государства. Грузия всё время находилась под угрозой нового нашествия. Цари Ираклий II понимал, что он один не может устоять против домогательств Ирана или Турции, и в 1782 году обратился к правительству России с просьбой об установлении протектората.
Русское правительство охотно откликнулось на эту просьбу. Теперь после перехода Кабарды в состав Российской империи Россия имела с Грузией общую границу и могла оказать ей реальную помощь. В 1783 году в Георгиевске был заключен «Дружественный договор», по которому «…Царь картлинский и кахетинский именем своим, наследников и преемников своих торжественно навсегда отрешается от всякого вассальства, или под каким бы титулом ни было, от всякой зависимости от Персии или иной державы и сам объявляет пред лицом всего света, что он не признает над собой и преемниками иного самодержавия, кроме верховной власти… престола всероссийского»[14].
По одной из секретных статей договора Россия направила в Грузию два батальона пехоты при четырех орудиях. В целях обеспечения тесной связи между Россией и Грузией было решено также соорудить дорогу через Кавказский хребет и построить в начале этой дороги крепость Владикавказ.
Заключение договора с Россией спасло Грузию от нового нашествия турок. Потеряв Крым, Турция обратила особое внимание на Закавказье. Она решительно отказалась признать русский протекторат и принимала все меры к тому, чтобы снова захватить Грузию, используя для этих целей азербайджанцев, лезгин, кабардинцев и дагестанские племена.
В 1783 и 1784 годах Турция направила своих эмиссаров в Дагестан, Ахалцых и Азербайджан для заключения с ними союза. Вновь начались нападения лезгин на Грузию. Особенно серьезной был попытка смять Грузию в 1785 году, но русско-грузинские войска отразили нападение на Военно-грузинскую дорогу и грузинские города[15]. Оказывая поддержку Ираклию II, русское правительство надеялось, что ему удастся создать постоянную грузинскую армию. Однако феодальная раздробленность мешала Ираклию II разрешить эту задачу, и он все время просил Потемкина оказать ему помощь не только вооруженную, но и войсками.
Непрерывное нападение лезгин и турок на Грузию заставили русское правительство потребовать от Турции прекратить нападения на грузинскую территорию и отказаться от домогательств на восстановление вассальских отношений между Грузией и Турцией. Правительство Екатерины считало, что Турцию поддерживали в ее политике на Кавказе главным образом Франция и Пруссия. Направляю русскому послу в Константинополе Булгакову директивы по вопросу о Грузии, Екатерина II писала: «Сказать не токмо туркам, но и самому помянутому послу (т. е. французскому послу Шуазелю – Гуаффье. – Л. Б.), что «в делах наших азиатских мы не потерпим ни малейшей перемены»[16].
Однако правители Порты отказались выполнить требования России прекратить «грабительство и разорение» грузин и заявили в ответ, что они по-прежнему считают Грузию своим вассальным государством. Канцлер Безбородко писал русскому послу в Лондоне Воронцову, что «турки нигде не хотят упустить, но, наименовав царя Ираклия своим вассалом, стараются возмутить побережных персидских ханов»[17].
Новую попытку урегулировать грузинский вопрос Россия сделала в 1786 году. Потемкин предложил турецкому правительству созвать специальную конференцию. Однако и в этот раз оно отказалось обсуждать данный вопрос, считая его не подлежащим международной юрисдикции[18].О
В сложившейся обстановке нужно было найти решение, которое исключило бы возможность вооруженного нападения на Грузию со стороны Турции и ее союзников. Выход был один: временно вывести из Грузии русские войска, с тем чтобы исключить повод для нападения турок.
Черноморская проблема требовала от России новых усилий. После неудачного исхода конференции 1786 года стало ясно, что окончательное ее разрешение не могло быть достигнуто мирным путем. «Требования со стороны турецкой, Реисэфендием с товарищи на конференции 15 июня предложенные, - писала Екатерина Потемкину, - и ответы их на наши требования доказывают уже ясно, что мы мало щитать можем на миролюбивое дел наших с ними окончанье, и что потому к развязке оных едва ли не один способ оружия остается»[19]. Екатерина считала необходимым выиграть время. «Продолжа до осени будущего года мы и на море и на сухом пути вящую приобретем силу», «…а посему соизволяем употребить средства к миролюбивому вершению распрей с Портою, поелику достоинство наше и польза государственная то дозволяют»[20].
Перед русской дипломатией стояла весьма сложная задача – привлечь на свою сторону Австрию и нейтрализовать другие страны.
После русско-турецкой войны 1768 – 1774 гг. отношения с Австрией складывались благоприятно. Россия поддержала Австрию во время конфликта с Пруссией из-за Баварского наследства, предложив обеим сторонам уладить конфликт мирным путем. При заключении Тешенского мира в 1779 году Россия выступила гарантом мирного договора.
Австрия в начале 1781 года предложила закрепить установившиеся отношения союзным договором и направила в Петербург для переговоров графа Кобенцля. Договор сроком на 7 лет был заключен в мае 1781 года в форме писем Иосифа II и Екатерины II. Согласно этому договору обе стороны гарантировали территориальную целостность Польши, а также существующие границы, установленные заключенным договором с Турцией, и обязывались оказать военную помощь в случае нападения на одну из стран третьей державы[21].
В ходе переговоров был поднят также вопрос о Турции. Представитель Австрии князь Кауниц разработал проект раздела европейских владений Турции. Предлагая свой проект, австрийское правительство надеялось укрепить столь необходимое для него в данный момент благожелательное отношение сильной России. Переговоры по турецкому вопросу не пошли дальше пожеланий и внутренних проектов. Они не нашли своего отражения в договоре, носившем оборонительный характер. Заключая договор, русское правительство не ожидало от Австрии серьезной помощи, но он по крайней мере гарантировал доброжелательную позицию последней и исключал возможность выступления, угроза которого была в войне 1768 – 1774 гг.
Опираясь на этот договор, Екатерина II потребовала в 1783 году от Австрии решительной поддержки по Крымскому вопросу. В частности, был поставлен вопрос о возможности приступить к реализации австрийского предложения 1782 года об освобождении от турок Балканского полуострова. Предложение русского правительства в Вене с готовностью поддержали.
Сближение России с Австрией вызвало отрицательную реакцию в Пруссии. После Тешенского мира недовольная Пруссия стала искать путей ослабления русского влияния в Европе. В связи с этим наметилось сближение между Пруссией, Швецией и Турцией.
В ответ на это русская дипломатия стала стремиться к обострению соперничества между Австрией и Пруссией с целью сохранения равновесия в Центральной Европе. Русскому правительству приходилось учитывать возможность борьбы с крупной коалицией в случае войны с Турцией.
Сложнее были отношения с Англией и Францией. Обе державы искали путей сближения с Россией. В основе этого стремления лежало обострение отношений между Англией и Францией в связи с войной США за независимость. Франция, поддерживавшая США, вышла из этой войны ослабленной. Находясь в тяжелом экономическом положении, она добивалась заключения с Россией торгового договора. В 1786 году такой договор был заключен, но взамен Франция обязывалась отказаться от антирусской политики в Константинополе[22]. Улучшению отношений с Францией способствовало заключение союза России с Австрией. Это была вторая крупная победа русской дипломатии.
Теперь оставалось только урегулировать отношения с Англией, которая хотя и не желала утверждения России на берегах Черного моря, но вынуждена была искать союза с Россией. На это у Англии было несколько причин. Во-первых, ей нужно было заручиться поддержкой России в борьбе с Францией, а во-вторых, создать противовес Пруссии, усиление которой не входило в расчеты Англии. Сближение России с Австрией в известной мере отвечало Англии, и она одобрительно отнеслась к союзу этих держав. В связи с этим Англия поддержала заявление России в отношении Турции.
Попытка Англии добиться союза с Россией не увенчалась успехом. Россия не только не поддержала ее в борьбе с США, но и выступила в 1780 году организатором вооруженного нейтралитета, которым был нанесен серьезный удар по владычеству Англии на море[23]. Несмотря на это, Англия еще раз попыталась создать союз держав, который обеспечивал бы ее интересы, ограничил бы руководящую роль России в Центральной Европе. Англия пока поддерживала заявления России о необходимости ограничения турецкой агрессии в Европе. Но это была внешняя сторона дела. В действительности Англия сама стремилась утвердиться на Черном море. Некоторое ослабление Турции в это время даже было необходимо Англии, ибо ослабленную Турцию легче было прибрать к рукам.
Стремясь обострить противоречия между Россией, Францией и Пруссией, Англия стала подчеркивать возраставшую опасность дальнейшего усиления России. Английская дипломатия запугивала Турцию, Францию и Пруссию замыслами России и Австрии о разделе европейских владений Турции. Распространенные в печати слухи об угрозе Турции заставили Екатерину II дать указание послу в Константинополе об опровержении их[24]. Однако турецкое правительство насторожилось и стало прислушиваться к советам английских дипломатов выступить против России.
Турецкие правители вели себя осмотрительнее, чем перед войной 1768 – 1774 гг., и отказывались выступать без Швеции. При посредстве прусского правительства между Швецией и Турцией было, наконец, достигнуто соглашение о совместном выступлении против России.
Агрессивные замыслы Пруссии и Швеции вызвали серьезное беспокойство в Дании, так как усиление этих двух держав создавало угрозу датским интересам. Поэтому датское правительство поддерживало союзные отношения с русским правительством.
В общем международная обстановка складывалась благоприятно для России. Особенно важно было то, что с ней в начале 1788 г. Выступила Австрия, войска которой теперь не угрожали тылу русской армии в случае войны на Балканах. Русское правительство надеялось, что ему удастся нейтрализовать Швецию и Пруссию и таким образом создать предпосылки для усиления борьбы с Турцией.
Отношения между Россией и Турцией резко обострились после присоединения Крыма к России. Сначала турецкое правительство пыталось заставить Россию отказаться от Крыма дипломатическим путем, предъявив требования вывести русские войска из Крыма и Грузии. Оно ввело строгий контроль над русскими судами, проходившими через Босфор. В ответ на это Екатерина II совершила свое знаменитое путешествие в Тавриду, во время которого она встретилась с австрийским императором Иосифом. Проведенные Потемкиным маневры войск и флота имели целью продемонстрировать готовность России и Австрии разрешить военным путем вопросы внешней политики в отношении Турции и Польши[25]. Путешествие Екатерины восприняли в Европе как демонстрация против Турции. Особенно усердствовала английская пресса, сделавшая все для того, чтобы побудить Турцию к активным действиям.
Поводом для выступления явился конфликт, возникший между Россией и Турцией в связи с нарушением турками статута дунайских княжеств и их стремлением ликвидировать русский протекторат над Грузией. По инициативе России, не желавшей войны, была созвана специальная конференция, однако споры не удалось урегулировать. Турецкое правительство, стремясь развязать войну, предъявило России ультиматум о возвращении ей Крыма, признании Грузии турецким вассальным государством и согласии на осмотр всех русских судов, проходящих через черноморские проливы. Турция стремилась восстановить свое господствующее положение на Черном море, дававшее ей возможность безнаказанно грабить южнорусские земли и угнетать народы Балкан и Кавказа.
Таким образом, война с обеих сторон имела захватнические цели. Но борьба России за возвращение северного Причерноморья объективно выражала жизненные интересы ее народа. В результате побед русской армии «…были освобождены от владычества Турции Крым и южные украинские земли, что сыграло огромную положительную роль в развитии производительных сил всей страны, получившей ранее недоступный для нее выход к морю»[26]. Больше того, борьба России с Турцией совпадала с жизненными интересами тех народов Балкан и Кавказа, которых сотни лет угнетали турки. Вот почему Россия встретила горячую поддержку и помощь этих народов во время подготовки и в ходе военных действий. Объективно Россия выступала в роли освободителя порабощенных народов, входивших в состав турецкой империи. Все это облегчало правящим кругам России идеологически готовить войну, ставшую популярной среди широких кругов русского общества.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
[1] Е.И. Дружинина. Кючук-Кайнарджийский мир, стр. 349-360
[2] ЦГВИА, ф. 134а, д. 186, л. 5 - 7; д. 197, л. 10об - 11.
[3] П. Сакович. Исторический обзор деятельности гр. Румянцева-Задунайского и его сотрудников: кн. Прозоровского, Суворова и Бринка.
[4] А. В. Суворов. Документы, т. 1, стр. 45.
[5] Н. Дубровин. Присоединение Крыма к России, т. II, Спб., 1885, стр. 594.
[6] А. В. Суворов. Документы, т. II, стр. 89; Н. Дубровин. Присоединение Крыма к России, т. II, стр. 708-710; ЦГВИА, ф. ВУА, д. 221, л. 20 – 23об.
[7] А. В. Суворов. Документы, т. II, стр. 92.
[8] П. Сакович. Указ. соч., гл. II, стр. 92-93, 94, 96-98, 99 и др.
[9] ПСЗ, т. XX, № 14851.
[10] ЦГВИА, ф. ВУА, д. 2374, «Описание походов россиян против турков», л. 19.
[11] Русский архив, 1874, кн. 8, стр. 893 – 896.
[12] Е. И. Дружинина, Кючук-Кайнарджийский мир, стр. 351.
[13] А. В. Фадеев. Суворов на Дону и в Приазовье, Ростиздат, 1950, стр. 30.
[14] А. Цагарели. Грамоты и другие исторические документы XVIII столетия, относившиеся к Грузии, СПб., 1902, т. II, стр. 34.
[15] Н. Дубровин. История войны и владычества русских на Кавказе, т. II, стр. 148 – 150.
[16] Сборник РИО, т. 47, стр. 172.
[17] Архив князя Воронцова, кн. XII, стр. 125.
[18] Сборник РИО, т. 47, стр. 191 – 192.
[19] ЦГВИА, ф. 52, оп. II, д. 2 (1787), л. 1 – 2.
[20] ЦГВИА, ф. 52, оп. II, д. 2 (1787), л. 1 – 2.
[21] Ф. Мартенс. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами, т. II, СПБ, стр. 96, 107 – 116.
[22] Мартенс, Указ. соч., т. XIII, стр. 201 – 234.
[23] Там же, т. IX (X), стр. 307 – 310.
[24] Сборник РИО, т. 47, стр. 19 – 20.
[25] История дипломатии, т. I, Соцэкгиз, 1941, стр. 289 – 291.
[26] Тезисы о 300-летии воссоединения Украины с Россией (1654 – 1954 гг.). Госполитиздат, 1954, стр. 11.